КРАСНЫЙ ЯР – ЭТО НАША ИСТОРИЯ И БИОГРАФИЯ.
05.05.2022
Теги:
КАК ЖИЛОСЬ НАМ, ПОСЛЕВОЕННОМУ ПОКОЛЕНИЮ СЕЛА
В самом начале статьи уже сообщалось, что до середины 50-х годов жизнь сельчан, особенно в многодетных семьях, была тяжёлой, бедной и голодной. Чтобы кормиться и одеваться, всем приходилось держать много скота и птицы, которых выращивали в основном на продажу, чтобы на вырученные деньги покупать хлеб, сахар, одежду и обувь.
Но для содержания скота всему семейству необходимо очень много трудиться: заготавливать корма – ведь для одной коровы на зиму необходимо не менее 6 крестьянских возов сена (это сейчас 2 КАМАЗА сена), на каждую овцу – по одному возу. А ведь чтобы сено заготовить, необходимо траву скосить ручной косой, просушить её, сгрести с больших территорий, привезти из лугов домой и сметать в стога. Кроме этого надо было заготовить несколько возов соломы на подстилку скоту.
Зимой это сено с огромным трудом извлекалось из промёрзших омётов и подавалось скоту. Дважды в сутки это поголовье было необходимо поить, для чего из колодца каждый день мы приносили 14-15 вёдер воды. И 2-3 раза в неделю приходилось удалять из скотных сараев образовавшийся навоз, складируя его на территории двора в огромную навозную кучу, которую весной вывозили за пределы села в специально отведенные места. Кстати, нам это было несложно – ведь наш дом стоял на улице Советской в самом конце села.
У дома был огород площадью около 8 соток, на котором выращивались картофель, тыквы и свёкла, а также палисадник, где росли кусты смородины, крыжовника и малины, а также помидоры и огурцы. Каждую осень после уборки урожая мы – мальчишки лопатами вручную вскапывали огород, палисадник и вносили в землю навоз. Следует отметить, что помидоры и огурцы также требовали постоянного полива, а картофель мы дважды за лето пропалывали мотыгами.
Помимо этого, у нас было несколько соток земли в Калиновке, что располагалась за Коробовым садом, где выращивалась капуста и некоторые другие овощи. Два раза в неделю мы через весь Красный Яр ходили туда поливать посаженное.
Кроме того, в поле был большой участок земли 10-12 соток, где нами выращивался картофель, а также 5 соток бахчей. Всё это нам, Анатолию, Юрию и Александру, вместе с родителями приходилось сажать, пропалывать и убирать. Это был огромный труд, ведь мы ещё учились в школе, но это была единственная возможность выжить в то тяжёлое время.
К тому же у нас было множество и других забот. Например, именно мы пилили, кололи и складировали большие поленницы дров, чтобы всю зиму отапливать дом.
Огромной проблемой для нас была борьба со снегом. Дело в том, что в те годы выпадали обильные снегопады, дома заносило по крышу, не было видно ни заборов, ни дорог. Приходилось откапывать от снега окна дома, поскольку в него не проникал свет, постоянно надо было прокапывать тропинки до колодца, чтобы добраться до воды, до стога сена, чтобы накормить животных и очистить подходы к сараям, чтобы доставить туда корма.
Но нам приходилось много работать и как учащимся школы. Например, во второй половине 50-х годов общешкольное собрание постановило оказать помощь колхозу им.Сталина в уборке урожая и заготовке кормов: собрать початки кукурузы на площади 190 гектаров, убрать картофель и бахчевые культуры на площади 15 и 17 га.
Мы также обязались подработать в Красноярском Заготзерно 3 тысячи тонн зерна. И эти обязательства педантично выполнялись и перевыполнялись, к тому же работы производились ежегодно! Мы также нередко помогали школьному завхозу доставлять каменный уголь к школьной котельной, находящейся в подвале. И всё это делали мы мальчишки 10-16 летнего возраста.
Я уже упоминал, что дети в многодетных семьях всячески старались помочь своим родителям зарабатывать деньги. Мой старший брат Анатолий в 1960 году летом работал помощником комбайнёра на комбайне «Сталинец -6».
Вечером, придя с работы, он сообщил, что у них заболел копнильщик. Коллектив комбайна был таков: комбайнёр, тракторист трактора ДТ-54, который тянул комбайн, помощник комбайнёра и копнильщик.
Дело в том, что сзади к комбайну прицеплялся копнитель, в котором накапливалась обмолоченная солома. Копнильщик находился на подмостках копнителя, вилами разбрасывал по копнителю солому, а когда он наполнялся соломой, то нажимал на педаль, днище копнителя опрокидывалось, и копна соломы вываливалась на землю.
Работа была не из лёгких, но главной трудностью было не это, а огромное количество пыли, выбрасываемой комбайном. В то время я окончил пять классов и мне очень хотелось работать во взрослом коллективе. Родителям кое-как удалось убедить представителей отделения совхоза, которое в то время находилось в Красном Яре, чтобы меня в порядке исключения приняли на эту работу. Особенно мне нравилось в обеденный перерыв ехать на полевой стан, где кормили очень вкусным и сытным обедом.
Я с радостью отработал копнильщиком и следующую уборку урожая, но вскоре в совхоз пришли новые самоходные комбайны «Нива» и надобность в копнильщиках отпала.
Но на этом моя связь с сельским хозяйством не прервалась. Дело в том, что наша Красноярская средняя школа была политехнической, где в старших (9-11) классах изучали либо электротехнику, либо тракторы и сельскохозяйственное производство. Эти занятия были по субботам, и к концу 9 класса трактор ДТ-54 я знал практически в совершенстве.
В мае началась производственная практика, и я был назначен помощником тракториста, который вскоре почему-то уволился. Бригадир тракторной бригады проверил моё умение управлять и обслуживать трактор, после чего допустил меня к самостоятельной работе. Почти весь май 1964 года я занимался боронованием полей.
Весной 1965 года, когда учился в 10 классе, бригадир тракторной бригады сразу же на всю практику поручил мне заниматься пахотой полей. Для меня это был большой и полезный урок жизни. По окончании школы мы получили не только аттестаты, но и свидетельства о присвоении нам профессии тракторист-машинист 3 класса.
Думается, в то время правильно поступали, что в школе приучали молодёжь к труду, к самостоятельной взрослой жизни, и не боялись доверять молодым людям серьёзные дела. Было бы неплохо, если сейчас перенять, а вернее восстановить, тот полезный опыт.
Именно послевоенная жизнь сделала нас трудолюбивыми, научила делать множество полезных дел по хозяйству, закалила нас физически и морально. Кстати, до Великой Отечественной войны, абсолютное большинство наших будущих воинов также росли и воспитывались в условиях тяжёлого крестьянского быта, поэтому в годы войны отличались прекрасной физической подготовкой и выносливостью, были неприхотливыми и нормально себя чувствовали в самых неблагоприятных погодных условиях, превосходно маскировались, умели хорошо выполнять множество полезных работ. Не случайно эти достоинства советских солдат в своих мемуарах отмечали большинство немецких генералов и фельдмаршалов.
Но даже в таких тяжёлых бытовых условиях мы находили возможность играть. Играли в «чижика», в городки и лапту, и конечно в футбол. В него мы играли прямо на Советской улице или в городке на футбольном поле. Эти игры закаляли нас физически, а также укрепляли дружбу.
Но главным увлечением у нас была игра в войну. Мы делились на две команды: «русских» и «немцев». Почему-то так получилось, что в отряде «немцев» оказывались самые слабые, а у «русских» наиболее сильные. Конечно же, отряд «русских» всегда побеждал «немцев». Но все мы были убеждены в правильности именно таких итогов игр: ведь совсем недавно окончилась война, в которой мы победили, понеся колоссальные людские потери.
К тому же нам, подросткам, на улицах постоянно встречались инвалиды войны – без рук или без ног. Нам было тяжело смотреть на них, пожертвовавших свое здоровье ради нашей Победы и нашего будущего. Поэтому такие незатейливые игры в войну укрепляли в нас чувство патриотизма, гордости за свою Родину – победителя, и формировали ненависть к такому явлению, как фашизм.
Несмотря на тяжелейшие социальные условия и бытовые трудности мы все учились в Красноярской средней школе. Я пошёл в школу в 1955 году, тогда были сформированы два первых класса. Кто-то может удивиться, почему так мало, ведь сейчас первоклассников набирается много классов. Всё очень просто. В те годы практически в каждом селе, посёлке или деревне имелись начальные или даже семилетние школы, поэтому дети таких населённых пунктов учились там, где родились. И только после окончания своих семилетних школ, они приезжали продолжать учёбу в Красноярскую среднюю школу. Сейчас же все маленькие школы ликвидированы, а ребят на учёбу возят в Красноярскую.
Следует отметить, что классным руководителем в моём первом классе оказалась прекрасный педагог и человек Потапова Валентина Павловна. Во втором параллельном первом классе классным руководителем была не менее превосходный педагог и человек Зорькина Клавдия Ивановна.
Они не только давали нам школьные знания, они учили нас любить Родину, чётко распознавать, что такое «хорошо» и что такое «плохо», они сформировали из нас порядочных людей.
Никак нельзя забыть и классного руководителя 5-х – 8-х классов Сурженко Веру Михайловну, преподававшую у нас немецкий язык. Она также была образцовым педагогом и настоящим товарищем для всех нас. Она была мудрым, добрым и внимательным человеком. Вера Михайловна сделала всё, чтобы наша школьная жизнь была насыщенной, яркой и интересной. Мы занимались художественной самодеятельностью, она ходила с нами в походы, на спортивные состязания, после уроков читала интереснейшие книги о том, как страна осваивает Сибирь и строит крупнейшие в мире гидроэлектростанции.
Вера Михайловна успешно продолжила, начатое в начальных классах, формирование из нас патриотов Отечества и порядочных людей. К сожалению, в 1963 году её мужа – Красноярского райвоенкома – перевели в г.Сызрань и она рассталась с нами, когда мы окончили 8 классов.
Но нам в очередной раз «повезло», так как нашим классным руководителем был назначен Калистратов Виктор Александрович – учитель физики – очень требовательный и принципиальный педагог, прекрасный человек и настоящий старший товарищ. К этому времени наш класс стал дружным коллективом, лидером Красноярской средней школы.
Мы организовывали школьные вечера, КВН, туристические походы, в Жигулёвские горы, два года наш класс был основой школьного производственного лагеря. Как следствие, наш школьный коллектив высоко ценился районным отделом народного образования.
Например, нашей школе было поручено организовать встречу нового 1966 года для детей всего района. Наш классный руководитель Виктор Александрович Калистратов вместе с участниками радиокружка сделали ёлку вращающейся, а яркость свечения огней на ёлке зависела от уровня шума в зале – чем сильнее шум, тем ярче огни.
Мне было поручено быть Дедом Морозом, а одноклассница Галя Морозова – блиставшая множеством талантов, стала Снегурочкой. По сценарию дети должны были просить ёлочку зажечься, но она должна была засветиться огнями только после команды Деда Мороза. И вот наступает этот момент, я бью посохом о пол и произношу фразу: «Ёлочка зажгись!», но ёлочка почему-то на мою команду не отреагировала. А ведь когда мы готовили сценарий, неоднократно оговаривались о том, чтобы радиотехники сразу же после слов Деда Мороза огни на ёлке зажигали.
Я подумал, что это всего-навсего медлительность этих «спецов», поэтому вновь ударил посохом о пол и произнёс волшебные слова. Но огни на ёлке вновь не загорелись…
И тут ко мне подбегает взволнованный Виктор Александрович и шепчет мне на ухо: «Саша, выдумывай что угодно, но надо продержаться 10-15 минут. У нас сгорел транзистор, и пока мы его не заменим, огни не зажгутся». От такой неожиданности я чуть было не уронил посох Деда Мороза – ведь надо было что-то экстренно придумать, чтобы дети не догадались, почему ёлка не слушается Деда Мороза. И растянуть всё это на целые пятнадцать минут! Но, как потом нам сказали, это испытание со снегурочкой мы выдержали с честью и ребята, оказывается, даже не догадались, что это был не предусмотренный сценарием казус.
К сожалению, неприятности у Деда Мороза на этом не закончились. В конце праздника я стоял на высокой сцене актового зала и всем детям вручал подарки, и нечаянно оступился. Чтобы не упасть плашмя на пол, в самый последний момент оттолкнулся ногой от сцены и сделал кульбит, приземлился на ноги – моя хорошая спортивная подготовка легко позволила это сделать.
Но во время исполнения этого гимнастического элемента я услышал изумлённый возглас детей: «А Дед Мороз-то в плавках». Дело в том, что в этот момент шуба Деда Мороза предательски задралась и дети увидели, что из одежды на мне лишь плавки и валенки. Просто в школьном актовом зале было слишком жарко и поэтому было решено, что кроме шубы, валенок и шапки у Деда Мороза не должно быть никакой другой одежды.
И тогда я принял для себя очень жёсткое решение: никогда в жизни больше не соглашусь быть Дедом Морозом. Но судьба распорядилась иначе. Во второй половине 70-х годов я работал в райкоме КПСС. Приближался новый 1978 год. И вдруг меня вызывает первый секретарь райкома Г.В. Новокрещенов и говорит: Александр, приближается новогодняя ёлка, мы посоветовались и тебе поручается быть Дедом Морозом на райкомовском детском празднике.
Я заявил, что не могу быть Дедом Морозом и объяснил наличие крайне отрицательного опыта. Но руководитель райкома напомнил, что это партийное поручение, которое необходимо выполнить. Пришлось подчиниться. Разработали сценарий, осмотрел костюм. В нём мне не понравилась борода из ваты, которая не была единым целом, а как бы состояла из многих отдельных фрагментов.
Так вот, идёт новогодний праздник. Доходит до момента, когда Дед Мороз громогласно должен произнести волшебные слова: «Ёлочка зажгись!». Я делаю сильный вдох и чувствую, что крупный кусок ваты попадает мне в горло, я не могу произнести ни слова, меня буквально повергает приступ неудержимого кашля, а из глаз мощным потоком бегут слёзы.
Двумя огромными прыжками я покинул праздничный зал и опешивших детей, и только минут через 15 непрерывного кашля злополучный кусок вата покинул горло. А у меня после этого на несколько дней пропал голос и я никогда больше не соглашался быть Дедом Морозом.
Кстати, снегурочкой на том празднике была Кондусова Нина Ивановна – одарённая личность, которая прекрасно справилась с тем, что бы будучи снегурочкой, успешно провести новогодний детский праздник без Деда Мороза.
(продолжение следует)
